Гордость по-прежнему искушает меня максимально приукрасить фасад, очистить наружность. Клайв Льюис сказал: «Легко признать, однако почти невозможно сохранить это осознание надолго, что мы — зеркала, сияние которых (если мы, конечно, сияем) полностью исходит от светящего на нас солнца. Должно же у нас быть небольшое (хотя бы небольшое) природное свечение! Не можем же мы быть полностью творениями». Льюис продолжает: «Благодать занимает место полного, детского, восторженного принятия нашей нужды и радости от полной зависимости. Мы становимся ‘веселыми нищими’».
Мы, творения, веселые нищие, воздаем Богу славу своей зависимостью от Него. Наши раны и изъяны — это именно те трещины, через которые может проникать благодать. Быть несовершенными, уязвимыми, слабыми и смертными — это наш человеческий удел на земле, и только смирившись с этим уделом, мы сможем избавиться от земного притяжения и принять благодать. Только тогда мы сможем начать приближаться к Богу.
Как ни странно, Бог ближе к грешникам, чем к «святым». (Под ними я подразумеваю людей, известных своей набожностью — ведь настоящие святые никогда не упускают из виду свою греховность). Однажды я услышал такое сравнение: «Бог на небесах держит каждого человека за нить, и, согрешая, вы перерезаете ее. Бог восстанавливает ее, связывая концы узлом, благодаря чему вы становитесь к Нему чуть ближе. Ваши грехи снова и снова перерезают эту нить, и с каждым последующим узлом Бог привлекает вас ближе и ближе».
Когда изменилось мое представление о самом себе, я начал по-другому смотреть и на церковь: как на сообщество людей, жаждущих благодати. Подобно алкоголикам в процессе реабилитации, нас объединяет взаимное признание нашей слабости.
Филип Янси. Из книги «Что удивительного в благодати?»
Источник: Янси Ф. Дневник благодати. Путевые заметки пилигрима. - К.: Нард, 2011. - С.370.